|
РОК'Н'РОЛЛ МЕРТВ? Rick Danco: ...Boris, you SHOULD know how to suffer! (that's a compliment). БГ: Suffering hasn't BEGUN yet!.. (из разговора во время записи альбома). О последнем, августовском, приезде Бориса Гребенщикова в Нью-Йорк знают очень немногие, а если бы не абсолютно спонтанный концерт 15 августа в манхэттенском клубе Wetlands, не знал бы вообще никто. Дело в том, что причиной этой поездки были не гастроли, а реализация некоторых творческих проектов (о них после), и шумиха в прессе и всевозможные знаки навязчивого внимания, непременно сопутствующие "официальным" визитам великих, могли бы этому только помешать. Но вот уже начался сентябрь, не успевшие толком (и слава богу!) разгореться страсти уже улеглись, и, кажется, самое время упомянуть о событиях, свидетелем которых мне посчастливилось оказаться, тем более, что события эти того стоят. Начну же я со всем известных помпезных гастролей группы "Аквариум", обрушившихся на наш город в апреле сего года. Никому не нужно сегодня объяснять, что для среднего молодого человека, родной язык которого русский, означает слово "Аквариум": можно с уверенностью утверждать, что у огромного количества иммигрантской молодежи (не говоря уже о России) звучание этого слова рождает ассоциации, отличные от стеклянного контейнера с водой и рыбками, обозначением которого оно изначально было призвано служить. Это слово, бесконечно емкое понятие и необъяснимый феномен "Аквариума" вместе со стоящим за всем этим почти магическим присутствием БГ (Золотой Рыбки), можно смело ставить первым номером в любую летопись русской андеграундной поп-культуры. Вряд ли сыщешь другую группу, оказавшую влияние на такое количество молодых (и не очень) умов бывших (и настоящих) жителей России и других стран. Хотя многие называют Гребенщикова "русским Бобом Диланом", в смысле влияния на массы и активного времени "в бизнесе" (двадцать пять лет, как никак!) "Аквариум" можно сравнить разьве что с группой Pink Floyd... Когда я впервые услышал о предстоящих гастролях "Аквариума" в Нью-Йорке, решение идти было однозначным. Нет, я не ожидал от этих гастролей многого: противоречивые (в большинстве своем далеко не лестные) слухи о личности и жизни сегодняшнего Гребенщикова, подкрепляемые целым рядом довольно скучных альбомов, записанных в течение последних лет восьми, сделали свое дело; к тому же, вряд ли что могло сравниться с недавним "взрывным" приездом "АукцЫона", выступавшего в рамках фестиваля памяти Сергея Курехина. Тем не менее, выросший, как и многие другие, на песнях "Аквариума", но в свою бытность в России на его концертах так и не побывавший, я посчитал своим долгом пойти на это выступление в манхэттенском Аптауне: чтобы потешить ностальгию по своему тусовочному тинэйджерству и чтобы поближе посмотреть на человека, который все понял уже тогда, в далекие 70-е. На том концерте я получил как раз то, что и предполагал получить: холодный и недосягаемый, с буддийской улыбкой на лице, Боб; камерное, акустическое звучание; медитативные, погружающие в состояние легкой полудремоты, но с как всегда интересными поэтическими образами, песни "нового" периода; несколько (очень мало) довольно вяло сыгранных старых "боевиков"; всенепременный "Город Золотой", встреченный дежурным визгом фанатов; полное отсутствие ритм-секции (ни Титов, ни барабанщик - не знаю, кто там сейчас играет - не приехали)... Все это несколько компенсировалось обычными профессионализмом и энергетикой БГ. Не обошлось, правда, без пары приятных сюрпризов в виде пассажей нового гитариста, музыканта явно неординарного, но в целом было довольно скучно. После концерта я встретил одну свою знакомую, и она, на вопрос "Ну, как?" ответила: "Он - стар! Он - суперстар!" Наверное, эти слова лучше всего выражают среднее арифметическое мнение моих друзей и знакомых, которые были хотя бы на одном из трех Нью-Йоркских концертов "Аквариума" в апреле. Для себя же я решил: сходил, все, что хотел, получил, очень хорошо. Больше не пойду. На том же концерте, вернее, перед его началом, я встретил своего давнего знакомого Диму Стрижова (кто не в курсе, см. статью "Тихий" Вечер" в рубрике "Другой Путь" в № 32-м "Русского Базара" за 11-17 августа сего года), которого к тому моменту не видел уже года три. Перебросившись парой-тройкой фраз (на большее в той суматохе рассчитывать не приходилось) мы попрощались и договорились в ближайшее время обязательно созвониться. На прощание Димка дал мне первый номер своего нового, только что вышедшего, журнала "Профиль". Вот тогда-то все и началось... Глядя сейчас назад, я думаю, какой все-таки непредсказуемой бывает подчас жизнь: эта встреча и ничем, вроде бы, особенным не примечательный произошедший между нами разговор, занявший не более двух минут, значила для меня неизмеримо больше, чем, собственно, весь последующий концерт, но осознал я это гораздо позже (вернее, так: на этот концерт стоило пойти только ради этой на первый взгляд ничего не значащей встречи... Или, так: пути Господни неисповедимы... А, к черту! Все эти патетические фразы лишь уводят от главной темы повествования). ...Где-то в начале августа из телефонного разговора со Стрижовым я узнал, что Боб в Нью-Йорке. "Блин, ты не представляешь себе, у него ТАКИЕ новые песни! Не, ну это такое! Короче, давай, приезжай - послушаем!" У меня не было оснований не верить Димке: уже много раз я убеждался в его практически абсолютном вкусе (хм, выраженьице: абсолютный вкус! Но если можно сказать "абсолютный слух", то почему вкус не может быть абсолютным? К тому же, зная Стрижова, по-моему, лучше и не скажешь). И все же это море восторга выглядело несколько странным после его более чем скептического мнения, высказанного по поводу серии гребенщиковских альбомов "нового периода" в одном из предыдущих разговоров... Но вот я сижу на диване в стрижовской гостинной, на плите греется чайник, а сам хозяин, со словами "Блин! Сейчас ты услышишь такое!.." с благоговейным трепетом, входящим в резонанс с нетерпеливой дрожью (во, выдал!) ставит кассету с новыми песнями Гребенщикова, записанными прошлой ночью в домашней студии Бенни Кэй. Очень не хочется говорить банальностей, но, похоже, без этой здесь не обойтись: То, Что Я Услышал, Превзошло Все Мои Ожидания (вот, получите!). Было такое ощущение, что вот спал Боб, спал, и вдруг - раз так! - проснулся. Проснулся, деловито огляделся вокруг и начал стремительно, на едином дыхании, нанизывать на нить старых, добрых рок'н'ролльных мотивов (это после стольких-то лет, наполненных медитацией и звуками гармошки!) красивые, яркие, до блеска отшлифованные и в то же время предельно простые (не путать с "простенькими"!) бусинки образов. Сравнить это можно, пожалуй, только с самим же "Аквариумом" самого ударного времени - первой половины 80-х. Чего стоит хотя бы: "Сегодня я включен в сеть, Сегодня - день, когда мне хочется петь, А если скажут, что сейчас поют иначе - Я в курсе, но куда меня деть?.. ...Но стрелка часов остра, А петь по нотам - только портить кровь, И это не то, что прописала сестра, Это - хилый закос под любовь..."Или: "...У некоторых сердце поет, У некоторых - болит. Он нажимает на SAVE - Она нажимает DELETE, Нет смысла спрашивать "кто?", Нет смысла спрашивать "как?"... Но некоторые женятся, А некоторые - так..."Или - вот еще: "Дарья, Дарья, в этом городе что-то горит: То ли ангелы падают, то ли метеорит... Но не надо рыть яму моему кораблю, Не спрашивай меня, что я люблю: Те, кто говорят, не знают - знающий не говорит..."Причем абсолютно каждая новая вещь была, что называется, прямо туда. Старый добрый гребенщиковский драйв волнами чистой рок'н'ролльной энергии захлестывал комнату, вырываясь из динамиков стереосистемы... Тогда же я узнал от Стрижова, что изначальный план "Terra Incognita" решено было "похерить", потому что Боб "в ударе" и еще потому, что нужны деньги на запись, и что 15-го августа в Wetlands будет концерт, на котором БГ презентует свою новую программу. Откроет концерт сам Стрижов своей стихотворной "пургой" под музыку. Помогать же им во всем этом будет продюссер, клавишник и композитор Бенни Кэй (называемый в русскоязычном простонародье стрижовского круга просто и задушевно - Беня). Что ж, по такому случаю, пожалуй, можно было и отказаться от данного самому себе "обета" больше не ходить на "Аквариум"... Через несколько дней, как-то опять же абсолютно спонтанно, естественно, у того же Стрижова, я имел честь быть лично представленным "живой легенде русского рока" (мало вам было "клишей"? Вот, получите еще...). Один день общения с Борисом свел на нет все те идиотские слухи о нем, которыми полнится мир (что ж - тяжкий удел знаменитости), разорвал на мелкие клочки и смыл в унитаз забвения присутствовавшую, оказывается, в моем воображении каррикатуру на каррикатуру на каррикатуру на БГ, и заменил ее на совершенно обыкновенный и абсолютно настоящий образ живого человека... Мы пили чай и кофе, а в какой-то момент и текилу, об оригинальных характеристиках вкусового букета которой Борис рассуждал с видом искушенного ценителя, слушали последний Orb и Tray Gunn (впервые удалось по-настоящему удивить Стрижова и, по-моему, Гребенщикова), говорили о всякой всячине. Вернее, говорили, в основном, они, а я все больше слушал и впитывал: о том, что хотя в Питере и и происходит сейчас много чего, по-настоящему интересного мало; о том, что Витя Сологуб из "Странных Игр" выпустил в Англии альбом электронной музыки и, похоже, получилось круче, чем у Chemical Brothers... На вопрос же, почему он решил записывать новый альбом в Нью-Йорке, а не дома, Борис ответил: "Ну, что ты, какое там альбом писать? Там же энергии нет никакой, а здесь - в самый раз!" Кульминацией же вечера были, конечно, новые песни, спетые нам Борисом, когда он зазвал нас к себе на кофе, с целью опробовать новую, только что купленную гитару. Причем одна из этих песен была написана буквально за день до этого, и мы с Димкой были одними из первых, если не самыми первыми, ее слушателями. Вот эта: "...Я пошел к цыганке Спросить о своей судьбе: Не вредно ли думать так много (И, в основном, о тебе)? Цыганка бросила карты на пол, Закрыла глаза рукой, И сквозь слезы сказала, что Тяжелый рок висит надо мной..."Я не буду петь эферамбы уму, эрудиции и тончайшему чувству юмора Гребенщикова - обо всех этих качествах нетрудно догадаться, хотя бы раз послушав его песни. Не буду говорить и о силе его мастерства - она тоже не была для меня сюрпризом. Скажу лишь, что в силу ли его подлинной интеллигентности и чувства такта или чего-то там еще, но за целый день раслабленного, абсолютно, по-человечески, обычного общения с Борисом я впервые почувствовал, что имею дело с БГ лишь тогда, когда он запел свои песни. Так, как это и должно было быть... 17 августа, клуб Wetlands (ох уж это болото!), узкое пространство которого довольно быстро заполняется русскоязычным (и не только) "тусовым пиплом", состоящим из тех счастливчиков, которых успели обзвонить за несколько предыдущих дней (в отличие от прошлых "больших" гастролей "Аквариума" и в силу причин, описанных выше, никакого "промоушна", кроме "беспроволочного телеграфа" при устроении данного события использовано не было). Идут последние приготовления: интеллигентный "нерд" в костюме и очках Беня колдует над кейбордами, Стрижов носится туда-сюда с какими-то проводами... Быстро показываем Борису, как пользоваться "Коргом Полисикс" (по замыслу Димки, БГ в процессе "поэтической" части представления должен издавать различные звуки, нажимая клавиши и крутя "фишки" этого аналогового синтезатора, чтобы, значит, был "полный модняк"), но, похоже, он и так все знает... Но вот, кажется, все готово. Время! Оператор Беня запускает свои машины, и в зал врывается псевдороковый синтетический грув. На сцене, с микрофоном в руке, мечется dangerous Стрижов: "Прокляни меня, если сможешь! Я взялся за эту работу Под шум твоего платья, Что умрет под твоими ногами, Перепутав все мои мысли, Продаются все мои вещи - В переулках и в подворотнях Говорят о моей смерти, Лишь дома, забывшись как дети, В телефон играют испорченный..."Глядя на слегка обалдевшую от происходящего толпу, вспоминаю, как за день до концерта, Димка с иронией говорил, что, мол, хорошо, что в Wetlands есть бар - будет народу, что делать, чтобы не заснуть во время его выступления. Похоже, что этим прогнозам не суждено сбыться: все толпятся вокруг сцены и вовсе не торопятся в ужасе разбегаться, несмотря на стрижовские провокационные реплики типа "The bar is open!" или "Вы знаете, что нужно делать!" Все это выглядит и звучит достаточно круто... Гребенщиков в наушниках сидит на краешке сцены как-то сбоку, спиной к залу, и крутит свои "фишки", добавляя еще больше электричества в общую "пургу". Какие-то вооруженные фото- и видеокамерами люди устраивают на сцене настоящее столпотворение. Особенно усердствует одна дама: она тусуется там, как у себя дома, непрерывно снимая то Стрижова, то Беню, то зал, делает кому-то таинственные знаки, страшным шепотом, перекрикивая музыку, вещает: "Саша, Саша! Чо, чо, и-и сюд-да!!!" А, в общем, наверняка об этом даже не подозревая, она довольно неплохо вписывается в картину тотального абсурда, задуманную Стрижовым... При этом она постоянно пихает ногами бедного Гребенщикова, то и дело бодро перешагивая через него и явно принимая его за какого-то там техника или, например, осветителя, в любом случае недостойного ни внимания, ни сожаления... ...Звучат последние ноты "стрижовской" части концерта. "Борис Гребенщиков!" - говорит Димка, указывая на Боба, и тот поворачивает в сторону зала свою голову в наушниках (общий рев восторга и удивления - сюрприз удался! С удовольствием смотрю на оцепеневшую, с открытым ртом, в состоянии, явно близком к разрыву сердца, давешнюю даму, готовую выронить из бессильно опущенных рук свой фотоаппарат). "Бенни Кэй!" - говорит Стрижов, и наш "ботаник" (московско-питерский сленговый вариант английского понятия nerd, если кто не в курсе) получает свою (и немалую!) долю оваций. "Санкт-Петербургский Дом Книги", почему-то добавляет Димка. Что ж, абсурд так абсурд... Но вот, сняв наушники и расставшись с "Коргом", свое законное место на высоком стуле посередине сцены занимает БГ. Закрепив на специальной подставке губную гармонику и деловито проверив подсоединение гитары и микрофон, он говорит: - У нас все будет гораздо менее модно (визг толпы), прямо даже старомодно (мягкий гитарный аккорд). Происходит довольно забавная вещь, потому что я собираюсь вам сейчас спеть, к сожалению, не "Город Золотой" (неопределенный шум, в котором явственно слышится чей-то обиженный писк "Почему?"), а что-то, чего в России еще никто никогда не слышал (восторженный рев)... Так что спасибо, что вы поддерживаете меня в этом забавном начинании. БГ делает знак Бене, и - вот оно, долгожданное: "Когда луна глядит на меня, как совесть, Когда тошнит от пошлости своей правоты, Я не знаю, куда бы я плыл, Я бы пил и пил, Я бы выпил все, над чем летал дух, Если бы не ты..."Этот концерт не идет ни в какое сравнение с тем, что было в прошлый раз: несмотря на то, что на сцене один Гребенщиков, поддерживаемый изредка лаконичными клавишными Бени, во всем этом куда больше драйва и энергии, чем на апрельском концерте. Кажется, я понимаю, что имел в виду Стрижов, говоря, что Гребенщиков в единственном числе и есть "Аквариум", что вот, например, уйди кто-нибудь один из сегодняшнего состава "АукцЫона" - будет большая проблема. А Гребенщиков - вот он, вполне самодостаточная система: музыканты приходят и уходят, а "Аквариум" остается... Говорят, что нет критика строже и беспощадней, чем публика на концерте - если материал вялый, то и реакция на него вялая, ну, а если что-то, как говорится, "реальное", то и резонанс соответствующий. Выступление БГ в Wetlands было прекрасным подтверждением этого тезиса: публика пребывала в состоянии постоянного восторга (столь важном для любого хеппенинга), встречая апплодисментами каждую особенно понравившуюся реплику (практически во всех номерах!). Каждая песня из нового цикла Гребенщикова - хит: и "Если бы не ты", и "Дарья", и "Из Калинина в Тверь": "...Проводница проста, как Джоконда, И питье у ней слаще, чем мед, И она отвечает за качество шпал, И что никто никогда не умрет. Между нами, я знал ее раньше: Рядом с ней отдыхал дикий зверь... А теперь она стелит нежнее, чем пух По пути из Калинина в Тверь..."И "Там, где взойдет луна": "Если ночь, как тоннель, А дневной свет - наждак, Если все, что ты сделал, Обернулось не так, Если в новых Мекках Пыль вместо вина - Это пройдет Там, где взойдет луна..."И "Некоторые женятся", и "Откуда я знаю тебя?": "Откуда я знаю тебя? Скажи мне - я буду рад, То ли я встречал тебя где-то, То ли мне знаком твой взгляд, То ли в прошлой жизни, То ли в подмосковном лесу... Или это ты сидел за черным стеклом Той машины, что стояла внизу?.."И "Дело было в Казани": "...Говорят, что был ветер, Ветер с ослепительным жаром, Говорят, что камни кричали, Когда рвалась животворная нить, А еще говорят, что нельзя вымогать Того, что дается даром, И что чем сильнее ударишься в воду, Тем меньше хлопотать-хоронить..."И "Тяжелый рок", и, конечно, "Хилый закос под любовь"... ...В воскресенье, 17 августа, в 12 часов дня, Борис Гребенщиков, Бенни Кэй, Дмитрий Стрижов и ваш покорный слуга встретились перед домом гениального "ботаника" дабы отбыть в Вудсток - на историческую родину рок'н'ролла. Настоящей же целью этой поездки были знаменитые Dreamland Studios, где должен был войти в начальную фазу осуществления проект, которому суждено будет стать одной из самых ярких страниц в истории мировой рок-культуры (ух, понесло!)... Короче, мы везли Боба записывать его новые песни с группой The Band. Настоящим любителям, из старых, ненужно объяснять, кто такие The Band: это - звезды классического рока первой величины, люди, писавшие альбомы Боба Дилана, Фила Коллинза и Эрика Клаптона. Сегодня же записываться с ними в легендарный Вудсток едет не менее легендарный "русский Боб Дилан". Эта группа - по репутации одна из самых снобских команд - мало кому дает добро на сотрудничество. В нашем же случае посланного акустического "демо", телефонного звонка Стрижова и - совсем небольшой! - толики волшебства оказалось достаточно... Кстати, о волшебстве: пока мы собрались, пока заехали за аппаратом, пока то да се... Короче, выехали из Нью-Йорка в два часа. "Стрелка" в студии была забита на три. Мы запарковались перед студией, расположенной в старинном здании бывшей церкви (очень, кстати, символично - этакий храм рок'н'ролла!) ровно в 3:15. Каким образом получилось так, что мы доехали от Нью-Йорка до 19-го выхода с 87-го Интерстейта - не знаю. Magic, как выражается Стрижов... Сначала - о самой студии: эта "Фабрика Грез", как я уже упоминал, расположена в бывшем здании церкви, полностью деревянном - и снаружи, и изнутри. Она состоит из большой, основной залы и нескольких отдельных комнат - для барабанов, для вокалиста, для чего-то еще... Там, где у обычного храма должен быть алтарь, и здесь находится "святая святых" - аппаратная. Все здесь выдержано, что называется, "в стиле" - старинное такое, и в то же время очень мягкое и удобное. Не представляю себе в такой студии записи чего-то современного - техно, амбиента или даже уже далеко не такой новой "new wave": здесь живет старый добрый рок'н'ролл. Значит, для "ископаемых" БГ&The Band будет в самый раз... Нас встречают хозяин "чертогов", звукоинженер Джон Ейтс и прибывший пораньше, чтобы как следует поразмяться, барабанщик Рэнди Чарланте. Более чем немногословный, изрядно облысевший для своих далеко еще не долгих лет, Джон являет собой классичесий пример классного звукоинженера - этакий "mad scientist", по уши погрязший в своих "гизмах" (или "примочках" - как больше нравится...). Рэнди - жизнерадостный, общительный "патлатик", выглядящий явно моложе своих лет (это становится заметно, если как следует вглядеться в его глаза); в нем самым поразительным образом сочетаются спокойная расслабленность и деловитая энергичность. Улучаю момент, чтобы поболтать с ним: "Oh, Boris is from Petersburg, eh? We went to Finland for a tour 'couple of years ago, had some great time... Is it really four hours' ride from there? Hey, great! So, we could have as well gone! Pity we didn't... Мы со Стрижовым бегаем, как сумасшедшие, помогая Бене расставлять и подключать многочисленные микрофоны. Он гоняет нас, как хороший капрал своих рядовых, заставляя по нескольку раз переделывать, если что-то, не дай бог, "не по линеечке" - одно слово, "professional"... Наш "ботаник" явно волнуется, хотя и старается изо всех сил этого не показать. Оно и понятно - кому хочется ударить в грязь перед звездами?.. Борис (сегодня, кстати, он - БГ с самого утра: все-таки исторический день!) сидит на крылечке с таким видом, словно все происходящее к нему никоим образом не относится, и переводит на английский свои тексты. Поймав на секунду мой взгляд, он мягко и как бы смущенно улыбается: "А я вот, как истинный русский поэт..." Практически одновременно, один за другим, подтягиваются остальные члены легендарной команды - лидер The Band и басист Рик Данко, гитарист Джимми Ведер и клавишник Гарс Хьюстон, который приезжает последним. Рик - немного похожий на добродушного медведя увалень - большой любитель поболтать. Пока Джимми распаковывает свои гитары, а Гарс устраивает себе "гнездышко" поудобней за старым добрым "Хармондом", мы успеваем узнать, что Рик из Канады, что у него украинские корни и настоящая фамилия, кажется, Руденко, что он - really easy to get to know and very hard to get rid off, что вот, какая лажа-то получилась - "забастали" в Японии с двадцатью пакетами героина (хотел, бедолага, сделать бизнес, да не "проканало"), пришлось пару месяцев отсидеть в тамошней тюрьме и вот - с корабля на бал - чуть ли не прямо с самолета сюда, на эту запись... В беседу плавно вписывается БГ; чуть позже к ней присоединяются закончивший свои приготовления мягкий интеллигентный Джимми (оказавшийся позже жестким рок'н'ролльным гитаристом) и оставивший на минутку свою установку Рэнди. Выясняется, что материал последних песен Гребенщикова музыкантам понятен и близок, особенно же всем нравится забойный рокешник "Некоторые женятся" ("That one was really awesome, what was it... Oh, "...some people get married, and some people - hm..."). Оно и понятно... Начинается репетиция: БГ, Рик, Джимми и Рэнди со снятым с установки "снэром" усаживаются в кружок посередине зала, Гарс давно уже готов в своем "гнездышке" за "Хармондом", а Беня сегодня "рубится" на рояле. Поскольку "Некоторые Женятся" нравится сразу, безоговорочно и всем, ее и решено поиграть в качестве "разминки". Уже начиная со второго "тэйка" песня звучит так, что создается ощущение, будто БГ и The Band играют вместе всю жизнь. Происходит быстрое обсуждение некоторых технических деталей, вносятся небольшие поправки - еще раз! Лучше... Таким же образом, "всырую", прогоняются остальные подлежащие сегодняшней записи вещи: "Там, где взойдет луна", "Из Калинина в Тверь" и "Хилый закос под любовь". Ну, кажется всем все ясно... После небольшого перерыва (во время которого executive producer проекта Стрижов успевает быстро и абсолютно конфиденциально переговорить с Джимми, Риком и Рэнди) все вновь занимают свои места. Картина та же, за исключением того, что Боб и Рэнди теперь занимают свои отдельные кабинки. Наушники на голове у каждого наверняка навеяли бы какие-нибудь дежурные ассоциации: с экипажом боевого истребителя, например, или, еще круче, космического корабля... Но деревянные стены бывшей церкви не оставляют никаких вариантов, и поэтому любому, даже самому неискушенному стороннему наблюдателю (вроде меня) сразу видно: в обычной студии идет обычная запись самого обычного альбома. ...Дальнейшие часов десять трудно описать, не используя специальной музыкально-технической терминологии, но я в ней не силен, а потому не буду издеваться над читателем (и над собой). К тому же, запись любого хорошего альбома - это такое действо, волшебство, поэтому пусть большая часть происходящего останется тайной. Скажу лишь, что каждый был на высоте (иного и ожидать не приходилось), особенно же отличился барабанщик Рэнди - "самый модный человек в The Band" (отгадайте с трех раз, чьи слова? Правильно, нашего "экзекъютива"...). Именно благодаря его расслабленной и в то же время четкой и плотной манере игры "про-русская колыбельная" (я уже устал на него ссылаться) "Из Калинина в Тверь" и "вальсок" (цыц!) "Там, где взойдет луна" становятся все более и более "груви" (!..). Необходимо сказать пару слов о самой, наверное, колоритной личности из всего Бэнда - Гарсе Хьюстоне. Этот чем-то похожий на Льва Толстого в преклонном возрасте музыкант с высоким лбом, бородой и маленькими, похожими на детские, руками, этот "шаман и волшебник" (cм. предыдущий параграф) как сел за орган вскоре после своего появления в студии, так и вылез из-за него (но только для того, чтобы перекочевать за освобожденный Беней рояль) только когда вся основная работа над песнями была уже закончена. Для него все слилось в один большо-о-ой тэйк; он даже не утруждал себя периодическими походами в аппаратную для совместных прослушиваний, как это делали другие музыканты, а просто продолжал в перерывах что-то наигрывать. Его абсолютно нестандартные, безумные, похожие на птичьи, откуда не возьмись появляющиеся и так же внезапно исчезающие органные трели почему-то напомнили мне что-то родное, "техновое"... Велико же было мое удивление, когда я, оставшись с этим дедушкой вдвоем на кухне и разговорившись с ним, узнал, что он очень даже "прикалывается" от этого нового, ну, как его, не помню, ну короче такой вот "space music, you know?", и даже сам сделал пару трэков с этими, как их... Ну, ты сам знаешь; давай лучше о Чарли Паркере... (это "живое-то ископаемое" рок'н'ролла, которое уже в 50-е "рубилось" вовсю!..). Об одном ярком моменте рассказать все-таки стоит: прослушивая один из тэйков "Некоторые Женятся", Рик сказал что-то типа: такая хорошая песня, вот бы еще знать, о чем она... Каково же было его (и всех остальных) удивление, когда БГ вскочил, принес гитару и прямо там, в аппаратной, спел ту же песню на английском (вот чем занимался недавно на крылечке "великий русский поэт"!), причем она осталась классной рок'н'ролльной вещью, не растеряв своих ярких образов. "Wow, it's GOOD, yeah!.. I wanna' DO this song!.." - восторженно повторял лидер The Band, и уже со второго припева подпевал БГ: "Some people get married, And the others just do it like that!.."Об участии же во всем этом Стрижова (как он меня все-таки "задолбал" со своими постоянными кавычками и последующими скобочками!) скажу следующее: если бы не он - ничего бы вообще не было ("Слушай, откуда в тебе столько энергии?" - это уже БГ...). Подробности - magic. Тс-с-с!.. ...Ранним тяжелым понедельничным утром, под обложным дождем, мы возвращались в Нью-Йорк, увозя с собой "рилы" с рабочими заготовками первых четырех песен нового альбома. На следующий день БГ улетел к своим родным "Пескам Петербурга". Скоро он вернется - дописывать альбом. Значит - продолжение следует! Майк M.D.
|